Игорь Пашечко: «В 16 лет я привёл домой 18-летнюю девушку и сказал, что она будет жить здесь»

Игорю Пашечко – музыканту, шоумену и продюсеру — 2 мая исполнится 40 лет. Из них 30 он провел у микрофона. Не стать музыкантом у Игоря шансов не было: практически все его родственники так или иначе были связаны с музыкой.

Профессионала Игоря Пашечко знают многие, но какой он человек? Попробуем разобраться.

«Все эти академические азы – фу!»

Бабушка – профессиональный вокалист, тётя – пианист, прадедушка играл на разных инструментах и писал музыку. Поэтому шансов не пойти в музыку у меня особо не было. Родственники говорят, что в детстве у меня было желание. Но я в это не верю. Чтоб я проявлял интерес к фортепиано – быть такого не может!

Меня заслали заниматься музыкой достаточно рано – в классе втором. Мне это активно не нравилось. Все эти академические азы – фу! Не хватало усидчивости и интереса. Я не был активным музыкантом, который рвётся на сцену. Помню случай – мне было лет 16-17 – когда меня пригласили на какой-то концерт. Программа была насыщенная, а я стоял в самом её конце. Режиссёрам пришлось урезать номера. Ко мне подошёл один и сказал: «Игорь, прости, ты не сможешь сегодня выступить». А я смотрел на него и думал: «Слава тебе, Господи». Никак не мог понять, почему он переживает. Вот такие чувства к выступлениям у меня были.

Чуть позже я пришел в ансамбль «Алфавит». В то время там пели просто звёзды. Но у меня и тут всё плохо получалось: я стеснялся на сцене, плохо строил голоса. Я был таким «никаким» и чувствовал себя очень ужасно. Это длилось достаточно долго, а потом «звёздный» старый состав ушёл, коллектив сменился. С того момента началась моя любовь к музыке. Одновременно и «алкоголь, секс и рок-н-ролл». Тогда в моей жизни появились ДДТ и прочее. Любовь к року – из тех времен.

Мне нравилось всё, что не было связано с дисциплиной и изучением каких-то произведений. В художественном классе, где я учился, я был художником от слова «худо». Я был просто невыносимо бездарен. Помню, как мама плакала, приходя с родительских собраний, потому что ей показывали мои работы. Но потом нам начали преподавать абстракцию, и мои работы пошли на выставки. То есть там, где можно было применять фантазию, я был силён.

«Когда меня начал гасить пресловутый кризис среднего возраста, я вспоминал свой диплом»

Я отучился в музыкальном колледже и хотел учиться музыке дальше. Но не впечатлил комиссию на прослушивании. Оказалось, что я так себе классический певец.

На горизонте маячила армия, а в неё я идти не хотел, хотя внутренне чувствовал, что надо. Решил всё же поступить в университет. У мамы когда-то был небольшой книжный бизнес, и дома всегда находилось много психологической литературы. Поэтому лет с 16 я увлёкся этой темой. Было решено поступать на эту специальность. Правда, на экзамены я так и не пришёл: поехал с хором, в котором тогда пел, на крупный фестиваль в Австрию. Это оказалось правильным выбором, благодаря ему я попал в образцово-показательный оркестр пограничных войск РБ (улыбается), мы прочесали всю Европу и Беларусь с выступлениями. Кто бы мог подумать, что стану прапорщиком и отдам службе 9 лет жизни.

В университет я поступил уже находясь на контракте в погранвойсках. Я часто говорил, что образование не важно, но, когда меня начал гасить пресловутый кризис среднего возраста, вспоминал диплом, который у меня был как раз по этой теме. Благодаря ему понимал, что со мной происходит.

«В детстве мне подарили кукольный театр, а потом отдали какому-то мальчику»

Из армии мне пришлось уйти, потому что в моей жизни появился театр. Я никогда не хотел там играть: театр для меня был скучным местом. У меня есть трагическое воспоминание о том, как в детстве мне подарили кукольный театр, а потом отдали его какому-то мальчику. Но с театром сложилось так, как позже с телевидением: один раз попробовал – и на всю жизнь.

Попал я туда случайно, я тогда еще служил в армии. В театре ставили «Маленького принца» (режиссёр Тимофей Ильевский). И в финале главный герой раздавал рисунки. Подходит он ко мне и даёт рисунок, на котором изображена гора, а Маленький принц стоит на ней один. Я не дождался тогда конца спектакля, вышел, стал под лестницей и начал рыдать. Странно было бы, если бы прапор по форме рыдал в зале. Как я плакал… Ведь картинка была про одиночество. И именно это его я испытывал в тот момент. Тогда я подсел на театральную иглу. Немного позже я подошёл к Ильевскому и попросил взять меня в театр. Он удивился: «Игорь, у тебя же такая карьера в армии». Тогда я с ним согласился, а через год уволился. Театр победил.

«В 16 лет я привёл домой 18-летнюю девушку и сказал, что она будет жить здесь»

Я был сложным ребёнком. В пубертатном периоде мне рвало крышу: хотелось секса и рок-н-ролла. Вроде понимал, что нужно быть правильным, но не получалось: я обещал себе, что не буду пить и спать с кем попало, но в тот же день пил и спал. Я был очень трудным подростком. В 16 лет я привел домой 18-летнюю девушку и сказал, что она будет жить здесь. Родителям пришлось согласиться – это была моя первая любовь. Они мудро поступили, что поддержали меня. Это закончилось очень быстро, буквально за пару месяцев. Моя любовь нанесла мощный сабельный удар по самолюбию. Все моменты несчастных отношений, которые там могли произойти, произошли. Но я об этом не жалею.

«Я уже наделал косяков в воспитании дочери»

Моим родителям со мной было тяжело. Они советские люди, образование и оценки для них были очень важны, а я учился плохо. И в один момент мама сказала мне: «Игорь, делай, что хочешь, но чтоб не было двоек в четвертях». Это был один из самых основополагающих моментов в моей жизни, потому что мне взяли и отдали ответственность. Я закончил нормально школу, без всяких репетиторов, и фотография моя долго висела на доске «Ими гордится школа», может, и до сих пор висит. Обещание я сдержал – двоек в четверти у меня не было. И этот момент очень важен, когда родители тебе доверяют.

У папы на меня были большие надежды. Когда я родился, ему было 22 года. Мне сейчас сорокет, а я часто не знаю, как с ребёнком своим общаться. При том, что я дипломированный психолог. Всё не так, как в теории.

Я уже наделал косяков в воспитании Есении и наделаю ещё. Но у неё тоже есть своя миссия. Я сейчас понимаю, что ращу ребёнка не для себя, у неё своё предназначение. И мне надо дать ей то количество любви, которое будет её поддерживать.

«Я как та акула, которая должна двигаться, даже когда спит»

Жить со мной трудно. Мне самому с собой тяжело, и я представляю, каково другому человеку. Я называю эти качества определёнными дефектами характера. Я, например, не умею радоваться жизни, жёстко себя критикую, никогда не останавливаюсь. Как та акула, которая должна двигаться, даже когда спит. С одной стороны, это хорошо, но с другой — я не могу насладиться ни процессом, ни результатом. Вот недавно у нас был спектакль «Железнодорожный роман». Аншлаг, всё идет круто. А я не могу просто порадоваться и уже думаю о будущем.

Было время, когда я был болен трудоголизмом. Его ещё называют «адреналиновая зависимость». Это когда ты постоянно вынужден прокачивать себя. Я бесконечно работал, бегал по кругу как дурной конь. И, конечно, начал терять силы, часто косячить. Я стал работать с психологом, и постепенно ситуация изменилась. Сейчас могу выделить основные задачи, а остальное делать по мере возможностей. Но работа в моей жизни всё равно остается самым главным. Для мужчины, думаю, это нормально.

«В адрес себя я грешу неконструктивной критикой»

Мне иногда бывает не очень ловко выносить своё творчество на публику. И к критике я отношусь плохо. Я считаю, что критик должен сам уметь показать. Такая критика автора учит, она его развивает. Могу покритиковать ведущего какого-нибудь, например, потому что я могу сказать, как бы сделал я, могу показать. А как я могу покритиковать режиссёра? Да, я могу сказать, что мне это не нравится. Но толку с этого? Человеку станет неприятно, но что изменится? А вот в адрес себя я грешу неконструктивной критикой. По принципу: если хорошо – значит это случайность.

Горжусь…

… что достаточно много сделано. Теми работами, в которых принимал участие. DramRockStudio, международным музыкальным патриотическим проектом «Высота», квартирниками.

За артистами следуют их альбомы, за художниками – картины. У меня всего этого практически нет. Я – артист сиюминутный. И я не знаю, буду ли другим. Мне как-то кто-то сказал (я над этой фразой долго смеялся): «DramRockStudio – странные люди, если на концерт не попадаешь, больше ты его не увидишь, потому что следующий будет уже другим». В целом всё именно так: проекты, которые реализованы, – они здесь и сейчас. Потом они заканчиваются и растворяются. Но я горжусь этими вещами, они сделаны хорошо.

… что рядом со мной есть очень крутые люди, с которыми классно поработать вместе и отдохнуть. Для меня это очень ценно. Моя главная ценность – это люди.

Я всё о работе говорю, потому что не считаю себя хорошим мужем и отцом, для того, чтоб как-то гордиться этим. Но это не самокритика, это адекватное отношение. Хотя я стараюсь максимальное количество любви дать жене и дочери. Всё, что у меня есть, – я отдаю им. И наша семья получилась благодаря Насте (жене – прим. авт.).

Сожалею…

… что никогда не ставил себе целей и не шёл к ним поступательно. Это важно, чтобы понимать, для чего я это делаю. Потому, что вот сейчас я говорю «30 лет творческой деятельности». И что? Я добился того, чего хотел? Нет! А чего я хотел? Я хотел быть, в общем-то, знаменитым. Не важно в чём, главное, в искусстве. Мой психотерапевт как-то спросил: «Игорь, а что для тебя известность?» Для меня это – когда я могу позвонить, к примеру, Стингу и сказать на ломаном английском: «Привет, надо встретиться». Не деньги. Когда я думаю только про деньги, мне становится тошно.

… о тех дефектах характера, которые есть у меня сейчас. Но они помогают мне не останавливаться на месте и искать, узнавать что-то новое. То есть это своего рода топливо. АИ-80, говняное такое (смеется).

… что не могу выпить. Хотя благодаря тому, что я отказался от алкоголя, я познакомился со многими крутыми людьми. Это дало мне друзей. А это очень ценно, ведь со временем работа вытесняет дружбу.

«Проект – он как ребёнок»

В этом году мне исполняется 40 лет, а ещё — 30 лет, как я впервые взял в руки микрофон. Я очень долго думал, каким должен быть юбилейный концерт. Но в итоге всё сошлось к сольнику: очень лаконичному, мощному по свету.

Я не хотел концертом подводить никаких итогов, но программа складывается так, что итоги всё же подводятся. Вот, начало жизни, сложные моменты, в которых я оступился, вот отношения с женщинами, вот поиск себя, вот любимая музыка и грусть о прежних нас, а вот то, что впереди, – белый лист. Получилась работа про жизнь. Очень честная, о том, что реально было, – всё это написано в моих песнях.

Проект – он как ребёнок. Зарождается, ты его вынашиваешь, рожаешь. Но каким он будет – неизвестно. Когда рождается ребёнок, нельзя сказать, кем он будет. Ты точно знаешь, что он – мальчик или девочка. А какая это будет девочка, какой это будет мальчик, что он сделает со своей жизнью – неизвестно.

Юбилейный концерт Игоря Пашечко пройдет 2 мая в ООКЦ. Билеты можно купить в кассах филармонии или на сайте.

Фото: Денис Троцюк