Natatnik смотрит одну из серий популярного сериала с профессионалом в своей сфере. Продолжаем рубрику просмотром десятой серии первого сезона сериала “Обмани меня”.
В качестве эксперта выступает Людмила Мун, начальник отдела психолого-физиологических исследований главного управления судебно-психиатрических экспертиз центрального аппарата ГКСЭ Республики Беларусь. В отделе проводятся судебно-следственные опросы детей- жертв и свидетелей насилия и судебные экспертизы с применением полиграфа лиц, подозреваемых в совершении сексуальных преступлений.
Справочно. Полиграфология – детекция лжи при помощи полиграфа. Верификация – проверка истинности сообщений, как инструментальная, так и безынструментальная. Профайлинг – использование психологических методов оценки и прогнозирования поведения человека.
03:30 В комнате Доктор Кэл Лайтман (специалист в области психологии эмоций), мальчик, его мама и помощник прокурора. Проходит опрос ребёнка. 
Опросы детей психологами проводят так? Может ли ребёнок «прятать» ложь? Какие есть признаки детской лжи?
– Однозначно не так. Там сидит слишком много людей. У нас в комнате психолог и ребёнок. Все остальные могут мониторить ситуацию через специальные средства: камера, зеркало Геззелла (стекло, выглядящее как зеркало с одной стороны и как затемнённое стекло с другой – прим.авт.). В комнате никого не должно быть, потому что необходимы условия для доверительного контакта специалиста с ребёнком.
В этой серии дальше есть момент: мальчик при опросе быстро оборачивается на мать. Дети очень часто находятся под сильным влиянием со стороны родителя. Это могут быть как скрытые манипуляции, так и откровенные договорённости. Если ребёнок обращается за поддержкой к родителю, значит, он не решается сказать то, что есть на самом деле. Мы ориентированы на поиск правды. Ребёнок владеет информацией, и мы просим рассказать об этом. А тут происходит дополнительный контроль: «Что я должен сказать?» В редких случаях бывает, что ребёнок не отпускает маму, не хочет оставаться в комнате без неё. Мы пробуем сначала зайти в комнату вместе с ней, пообщаться на нейтральные темы. Потом маму удаляем из комнаты, когда ребенок освоится. В совсем редких случаях мама может остаться, но сидит обязательно чуть сзади, вне поля зрения ребёнка.
Эта сцена очень киношная в плане агрессии Лайтмана. Он не то чтобы плохо относится к ребёнку, но он ведёт себя так… Такой стиль общения у нас не допустим. Никакого давления, осуждения, недоверия, только беседа в свободном стиле.
06:58 Джиллиан упоминает наклон головы бывшей жены Лайтмана, указывающий на флирт.
Есть такой признак флирта?
– Это очень вольная трактовка жеста. На самом деле ни одно движение, позу, жест нельзя интерпретировать однозначно. Флирт — это поведение, комплекс мотивов, целей, действий, операций, в котором задействованы разные части тела, чувства, мысли. А тут оценка одного жеста. Нет таких признаков, которые так категорично и однозначно интерпретируются.
08:58 Джиллиан говорит, что протестирует мальчика: сможет ли он отличать фантазию от реальности.
Есть ли такие тесты? Дети действительно могут не отличать разницу между фантазиями и реальностью?
– Считается, что в норме дети прекрасно понимают, где разница между реальностью и воображаемым. Они придумывают себе вымышленных героев, события. И знают, что этого нет на самом деле. Но в последнее время большое количество работ на стыке психологи и права посвящено феномену ложной памяти. Сложно провести исследование и разграничить, является сообщение продуктом истинной памяти или ложной. Если человек знает, что на самом деле этого не было, тогда другое дело. Если взять всю серию целиком, то тут была не фантазия, а внушённая память: мальчику через многократное повторение «воспоминания» внушила сестра. У него эти события зафиксировались как реальные. Специалисты предполагают, что он лжёт, но он не лжёт. Ложь — это когда ты не веришь в то, что говоришь. А он верит. Очень сложно дифференцировать, потому что ребёнок не будет проявлять классических общепризнанных признаков лжи.
На одном из опросов Лайтман проверяет критические способности ребёнка: делает вид, что разговаривает с невидимой подругой. Мальчик не верит. В данной ситуации он стоит в реальности двумя ногами.
11:29 Торрес спрашивает подозреваемого, знал ли он жертву? И по виду определяет эмоции у него и его брата.
Можно ли определять настоящие эмоции людей сразу и только по их виду (без просмотра видеозаписи)?
– Лицо читать тяжело: надо иметь не только очень хорошую наблюдательность, но и тренированные навыки. В ходе беседы мы отвлекаемся на продумывание стратегии вопросов, на поддержание беседы. Наблюдательность ослабевает при этом. Поэтому навык «читать лицо» должен быть автоматическим. Когда водишь автомобиль, не задумываешься о ногах на педалях, переключении передач. Это где-то на периферии. Нельзя сидеть и, внимательно всматриваясь в собеседника, ждать выражения лица: ему тогда просто станет некомфортно с тобой разговаривать. Всё, что связано с оценкой мимики – длительные тренировки. Ну и в кино эти моменты подчёркнуты. Специально картинки большие вывешивают. Это ориентировано на зрителя. Чтобы было понятно и интересно смотреть. В реальности это микровыражения, появляющиеся на долю секунды.
15:20 При опросе девочка не хочет говорить про маму.
Могут ли дети, обижаясь на близких, «вычёркивать» их из своей жизни?
– Это характерно для всех людей. И больших, и маленьких. Когда что-то вызывает неприятные эмоции, сильно напрягает, мы, осознанно или нет, избегаем этой темы. Это норма. Распространённый психологический феномен.
16:19 Лайтман спрашивает мать ребёнка про роман с подозреваемым.
Какая эмоция на её лице?
– На мой взгляд, это смешанная: удивление и страх.
19:00 Репортёр дотрагивается до плеча своей жены. Лайтман интерпретирует её реакцию (отстранилась от супруга) как злость.
Может так выражаться злость?
– Жесты не взаимные. Он дотрагивается – жест доверия. Нормальной реакцией жены было бы встречное движение. Улыбнуться, повернуться, дотронуться. Тут обратная реакция – отвержение. Да, это может быть злость, раздражение.
20:30 Лайтман ругается с бывшей женой. Она упрекает его, что он её постоянно «сканировал».
Тяжело ли профайлерам не использовать свои знания на близких?
– Если начинаешь в семье играть роль профессионала — это разрушит отношения. Супруг должен быть супругом, а не сканером. Когда обучалась работе на полиграфе, первым исследуемым был сын. Конечно, это была его добрая воля. Я спросила, он согласился. Мы прогнали несколько тестов, и я потренировалась. Однажды была забавная ситуация, когда после первого курса обучения позвонила сыну, спросила, выполнил ли он моё поручение. В ответ короткая пауза и повышение голоса «Да!» А я ему: «Слышу, что ты врёшь». Он в ответ засмеялся: «Мам, ну зачем ты пошла на это учиться?»
22:11 Фото людей и жертвы. Локер рассказывает о результатах новых исследований: люди могут по внешнему виду определять половую ориентацию человека.
У профайлеров есть такие картотеки лиц? Могут ли люди определять гея по внешнему виду или это выдумка?
– Картотек нет. Это учебный тренировочный материал. Есть тренажёры Экмана. Там большое количество фотографий, и ты на них тренируешься, чтобы сформировать у себя оперативный навык. Про такие исследования не знаю, не читала. С другой стороны, авторов сериала консультировал Пол Экман, настоящий ученый. Не думаю, что он мог бы пропустить такой ляп — выдумку несуществующего исследования.
23:16 Рассматривают рисунки мальчика, старые и новые. Он приукрашивает свою историю.
Можно ли по рисункам определить, выдумана ли история или реальна?
– Тут опять киношный момент, прямая и категоричная интерпретация. Мы так не работаем. Тем более с проективными рисуночными тестами. Там всё не так прямо и явно. Со всеми проективными методиками надо работать осторожно и аккуратно. Выделять им узкую зону для оценки эмоциональных состояний. Но не делать глобальных выводов. В США их не разрешается использовать в исследованиях для судебных доказательств.
25:20 Фото жены и мужа во время опроса.
Кто из них выражает удивление?
– Скорее, муж. Какие-то характерные единицы движения, эмоции удивления видны.
31:40 Девочка признаётся, что научила брата выдуманной истории.
Дети могут придумывать такие «многоходовки»?
– Это не многоходовка. Если рассматривать как взрослую историю, кажется, что всё сложно. С точки зрения ребёнка — просто. Есть проблема, и есть достаточно прямой способ решения этой проблемы. Мама изменяла папе. Девочка хотела, чтобы папа с мамой жили как прежде. И обвинила маминого любовника в поджоге дома, чтобы избавиться от него.
35:50 Брат рэпера показывает «сильные эмоции» – презрение, отвращение. 
Так выражается презрение, отвращение?
– Я здесь вижу больше злость и отвращение, чем презрение.
38:40 Жена опускает глаза.
Это признак лжи?
– Хорошие лжецы часто поддерживают зрительный контакт, потому что хотят контролировать ситуацию. Опускание глаз больше связано с чувством вины, неловкостью.
39:40 В разговоре с подозреваемым Лайтман рассказывает, что когда дом поджигает мужчина, это выражение силы. А когда женщина – месть.
Утверждение верно?
– Не знаю. Возможно, просто красивая фраза для фильма. Исследований на это тему не знаю, а на практике я встречалась с обратными ситуациями. Например, когда мужчина из мести поджёг дом, в котором находилась обидевшая его женщина с другим мужчиной.
Проводите ли вы видеофиксацию, как в сериале?
– Обязательно записываем и опросы детей, и ход исследования на полиграфе. Опросы детей фиксируются, потому что следствию и суду важно не только услышать, что ребенок говорит, но и увидеть, как он это делает. Взрослых жертв насилия мы опрашиваем редко, обычно в тех случаях, если насилие произошло, когда они были несовершеннолетними.
Часто ли используется полиграф?
– Когда следствие или суд назначают судебную экспертизу. В отношении тех, кто подозревается в совершении сексуального насилия.
Какие сериалы или фильмы можете посоветовать?
– Трудно сказать. Я с удовольствием посмотрела первый сезон «Менталиста». И «Мыслить как преступник» мне нравится. О работе ФБРовских профайлеров. Хороший сериал.
Когда дети учатся врать?
– Считается, что в три-четыре года. Хотя зачатки могут быть и раньше. Сначала очень явно. А потом учатся делать это более искусно. Есть данные, что гораздо больше лгут дети, воспитанные в более жёстких условиях. Когда условия более демократичные, даётся больше свободы и разрешается быть собой, нет необходимости врать. В жёстких условиях ложь – способ выживания. Ученые провели исследования в британских школах с разрешёнными физическими наказаниями и в школах, где не допускаются физические наказания. В первых было больше врунов.
А можно тогда сказать, что вруны умнее?
– Сложный вопрос. Всё относительно. Во-первых, кто такие вруны, а во-вторых, что такое ум? Могу сказать точно, что люди с хорошим социальным интеллектом более искусные лжецы.
Фото: архив героини, скриншоты из сериала
